| |
Наш альманах - тоже чтиво. Его цель - объединение творческих и сомыслящих людей, готовых поделиться с читателем своими самыми сокровенными мыслями, чаяниями и убеждениями.
Выпуск седьмой
Возвышенное и земное
Искусство читать – это искусство мыслить с некоторой помощью другого.
Эмиль Фаге
Любовь Начева
РАССВЕТ В СУХУМИ
В семье Аллы самым удобным месяцем
для отдыха был Август.
Самолёт, как обычно, прибыл в Адлер в
21.00. Их встречал Давид. Таксист был очень доволен заказом, и его нисколько не
смущало, что в ночь нужно ехать до Сухуми.
Стояла жара, все окна в машине –
настежь. «Волга» мчалась по побережью Чёрного моря. Алла с дочкой сидели на
заднем сиденье. Разница во времени клонила ребёнка ко сну и вскоре, удобно
устроившись на коленях матери, Лена уснула.
Давид заботливо спросил:
– Её не продует?
– Всё нормально, – холодновато
ответила Алла, несколько разочарованная, что не увидела цветов и что в
аэропорту объятья не раскрылись ей навстречу.
Давид был сдержан и болтал о
пустяках, спросил даже, почему она прилетела без мужа.
На мгновенье в салоне наступила
тишина. Алла уже хотела что-то сказать, прервать молчание, но её опередил
Давид. Он повернулся, и, как бы прочитав её мысли, начал оправдываться.
– Извини, что я встретил тебя без
цветов. Розы ждут тебя дома. Ужин готов и стол накрыт. Будете жить в квартире
жены моего отца, прямо у моря.
– Спасибо. Это очень мило с твоей
стороны, – ответила Алла, но сухие нотки в голосе не исчезли.
Давид попросил остановить машину и,
пересев на заднее сиденье, осторожно взял на руки Лену. Пристроив девочку на
своём плече и придерживая маленькое тельце одной рукой, он обнял Аллу и почти
шепотом произнёс:
– Я так рад, что вы здесь, со мной.
Алла нежно склонила голову к нему, и
внутреннее напряжение исчезло.
Незаметно приехали в Сухуми. В окнах
дома горел свет, хотя было далеко за полночь.
Пожилой красивый мужчина приветливо
встретил гостей. Давид бережно занёс малышку в дом и положил на диван, сходил
за багажом, поставил сумки на пол, негромко сказал:
– Знакомьтесь, это мой отец, – и,
обращаясь к нему, продолжил что-то на грузинском языке.
Мужчина представился:
– Георгий. Очень хорошо, что вы
приехали. Квартира пустует и нам будет приятно, если нашим гостям понравится.
Чувствовалось, что Давид сообщил ему
нечто важное, ибо в воздухе просто-таки витал дух особого почтения к женщине.
Конечно, если бы это было в Италии,
Алла могла бы посчитать, что мужчины выказывают поклонение женщине-матери, у
итальянцев любая женщина с младенцем возводится в ранг Мадонны.
Её замешательства никто не заметил.
Отец пригласил к столу, на котором
было много фруктов, чёрная икра, свежие овощи и прекрасное грузинское вино. В
центре в вазе – огромный букет кремовых роз, их тонкий аромат овевал всю
комнату. Абажур висел над столом, приглушенный свет создавал романтическое
настроение.
– Аллочка, вы устали с дороги,
выпейте сухого вина, перекусите. Отдохнёте – и через несколько часов уже можно
будет сказать друг другу «Доброе утро!».
Наливая «Цинандали» в цветные
хрустальные бокалы, хозяин предложил тост:
– За приятное знакомство! – а затем
продолжил: – Холодильник забит продуктами, проблем с питанием у вас не будет.
Сейчас сложные времена, сахар, молоко, мясо исключительно по талонам. Но вас,
думаю, это не коснётся. Кушайте больше фруктов, в Сибири они только по
праздникам, и то по блату.
Старик улыбнулся, взял бутылку
красного сухого «Киндзмараули», налил всем и снова произнёс тост:
– За то, чтобы мы были счастливы!
Вскоре он встал, попрощался и ушёл.
Некоторое время Давид и Алла стояли в дверях, допивали вино и смотрели ему
вслед, вдыхая запах эвкалиптов. Потом Давид закрыл дверь, и, шепнув: «Я так
скучал по тебе, Аллочка!», – нежно поцеловал её. Она опустила руки, бокал упал
на пол и разбился, но никто из них не обратил на это внимания.
Давид обнимал её всё более страстно,
увлекая в глубину дальней спальни. Желания переполняли их. Поцелуи за поцелуями
слетали с губ. Ласки переплетали тела, и только лёгкое дуновение свежего
тёплого ветра на миг останавливало их.
Это не грёзы, а воплотившаяся в жизнь
мечта – испытать счастливые минуты блаженства, быть вместе, принадлежать друг
другу. И ни о чём не спрашивать. Слова лишь нарушат их прекрасное единение души
и тела. Ничего подобного ранее Алла не испытывала. Совсем не то, что с мужем! И
потому сейчас она не могла сопротивляться. Руки Давида словно околдовали её. И
каждое прикосновение придавало ей новые силы, страсть обоих была естественной…
– Наверное, Роден чувствовал такое же
влечение к своей модели, и потому из белого мрамора изваял неповторимую «Вечную
Весну», – подумала Алла и, незаметно для себя, оба они уснули.
Разбудил её запах кофе. Через шторку
в спальню пробивались ласковые лучи утреннего солнца. Давид уже сварил
колдовской напиток и принёс в маленьких чашечках в постель, ласково
приговаривая:
– Для бодрости, для бодрости, моя
дорогая!
Поцеловавшись, они быстро выпили кофе
и принялись приводить себя в порядок. С минуты на минуту могла проснуться Лена,
и должен подойти отец.
Оба они не знали, что будет завтра.
И не хотели знать. Их день – сегодня.
И глаза их были переполнены счастьем
рассвета…
Ноябрь 2007 г.
|
|